В Бишкеке разгорается имущественный спор вокруг социального жилья, которое построили для людей с ограничениями по зрению и слуху. Несколько семей слабослышащих и слабовидящих людей заселились в квартиры, но сейчас находятся на грани выселения, так как их действия признаны незаконными.
Среди тех, кому грозит выселение, – слабовидящая мать-одиночка Гульзана Койгельдиева с четырьмя детьми. Всего в этой семье шесть человек, но видят только двое, 12-летний сын Баястан и бабушка Батма. У остальных – у мамы Гульзаны, двух ее дочерей, 14 и 7 лет, и годовалого сына – инвалидность по зрению: они видят лишь тусклый свет. От семьи требуют освободить однокомнатную квартиру до 18 апреля и грозят, что если они этого не сделают – их выгонят силой с помощью милиции.
"Мы получили первое уведомление о выселении до 1 марта. Потом нам сказали, что мы должны освободить квартиру до 18 апреля. Куда я пойду с четырьмя детьми? – плачет Гульзана Койгельдиева. – У меня дети тоже с инвалидностью, незрячие. Куда я с ними пойду? У меня нет своего жилья, ничего у меня нет".
Однокомнатная квартира, где Гульзана и ее дети жили последние семь лет, принадлежит Обществу слепых и глухих Кыргызстана: женщина в нем состоит. До того, как вселиться в квартиру, семья жила в различных приютах. Девятиэтажка, в которой находится квартира, как и еще один дом по соседству с ней, были построены 15 лет назад на бюджетные средства – как социальное жилье исключительно для незрячих и слабослышащих. Позже в другом районе Бишкека для лиц с инвалидностью построили еще два таких же дома. Всего у общества на тот момент было 225 квартир.
Однако вскоре выяснилось, что в десятки квартир, принадлежащих Обществу слепых и глухих, въехали абсолютно здоровые люди. В том числе – родственники бывшего главы общества.
"На своего младшего брата, оказывается, он эту квартиру оформил. До того, как мы в нее въехали, она пустовала. Никто в ней не жил, – говорит Батма Койгельдиева, мать Гульзаны Койгелдиевой. – А в это время моя слепая дочь со слепыми детьми практически жила на улице, переезжая из одного социального центра в другой. Разве это справедливо?"
На грани выселения из дома находится и Лиза Орозбакова. Она, как и Гульзана, с детства незрячая. Лиза семь лет назад тоже самовольно заняла одну из квартир в доме, и теперь ее, как и Гульзану, обвиняют, что женщины без очереди, незаконно захватили жилье.
Орозбакова считает, что действовала правомерно.
"Почему кому-то выдают по три квартиры, а когда речь заходит обо мне, видите ли, надо соблюдать очередность? – возмущается она. – Я думаю, что я правильно заняла эту квартиру! Не было до этого никакой очереди. Квартиры тогда получили те, кто после меня документы сдали, и те, у кого уже было жилье!"
Бывшего главу общества Калыка Мамбетакунова несколько лет назад суд признал виновным в мошенничестве, но из-за срока давности дела наказывать его не стали. В результате его действий из более чем 200 квартир у Общества слепых и глухих в итоге осталось всего десять. Многие старые владельцы, как лица с инвалидностью, так и нет, выделенное им социальное жилье успели приватизировать и перепродать, и в большинстве квартир в доме сейчас живут новые хозяева. А Гулзане Койгелдиевой и Лизе Орозбаковой новое руководство Общества слепых и глухих предлагает постоять в очереди.
"Помимо Койгелдиевой, у нас есть 8 тысяч человек, а помимо этих 8 тысяч, в очереди стоят 300 человек, – объясняет Канат Жапаров, председатель кыргызского Общества слепых и глухих. – Они такие же люди, как Койгельдиева, инвалиды по зрению, по слуху. С пятью детьми. Как к вот этому относиться? Я понимаю, что есть человеческий фактор, но есть и закон. Она там шесть лет как захватчица жила и написала заявление: "Пока решение не выйдет, дайте временно пожить!" И это заявление у нас есть".
При этом судиться за квартиры, которые были незаконно предоставлены лицам без инвалидности, Общество слепых и глухих не торопится: объясняют, что они уже находятся в частной собственности.
